Учение о пролетарской социалистической революции разработано классиками марксизма - Марксом, Энгельсом, Лениным, Сталиным.

Маркс и Энгельс оставили нам гениальные научные труды, в которых вскрыли законы возникновения, развития и гибели капиталистического общества. Показав непримиримость классовых противоречий в капиталистическом обществе, основоположники марксизма доказали неизбежность пролетарской революции для свержения капитализма, доказали также, что для построения нового, социалистического общества необходимо установление диктатуры пролетариата. Творцы научного социализма, величайшие вожди пролетариата, Маркс и Энгельс разработали теорию пролетарской революции в период, когда капитализм шел по восходящей линии, когда могильщик капиталистического общества - пролетариат - только вступал на арену истории, когда пролетарская революция еще не была "прямой практической неизбежностью"¹ .

Ленин и Сталин - ученики Маркса и Энгельса - разрабатывали теорию пролетарской революции в другую, новую эпоху, в эпоху "умирающего капитализма" - в период империализма. Они научно доказали, что в условиях империализма - кануна социалистической революции - победа социализма возможна первоначально в одной, отдельно взятой капиталистической стране.

Работы Ленина и Сталина явились величественным отражением революционной деятельности нашей партии и всего революционного пролетариата в области непосредственной подготовки, проведения и борьбы за победу пролетарской революции в нашей стране.

Всякий историк-большевик в своих работах по истории Великой социалистической революции должен не только строго следовать указаниям классиков марксизма, но и строить свою работу на основе трудов гениальных пролетарских теоретиков и творцов Великой октябрьской социалистической революции. Историк-большевик не имеет права игнорировать диалектический метод исторического материализма, положенный классиками

¹ И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 2. Партиздат. 1935. 10-е изд.

марксизма в основу научного анализа исторических событий.

Ленин и Сталин требовали от историков правильных научных обобщений и выводов, основанных на тщательном изучении конкретной действительности каждой исторической эпохи, и особенно настаивали на выделении таких исторических моментов, как революции.

"В истории революций всплывают наружу десятилетиями и веками зреющие противоречия. Жизнь становится необыкновенно богата. На политическую сцену активным борцом выступает масса, всегда стоящая в тени и часто поэтому игнорируемая или даже презираемая поверхностными наблюдателями. Эта масса учится на практике, у всех перед глазами делая пробные шаги, ощупывая путь, намечая задачи, поверяя себя и теории всех своих идеологов. Эта масса делает героические усилия подняться на высоту навязанных ей историей гигантских мировых задач и, как бы велики ни были отдельные поражения, как бы ни ошеломляли нас потоки крови и тысячи жертв, - ничто и никогда не сравнится, по своему значению, с этим непосредственным воспитанием масс и классов в ходе самой революционной борьбы"¹ .

Положил ли М. Н. Покровский в основу своих исторических работ наследство классиков марксизма, придерживался ли он указаний Ленина и Сталина?

Необходимо сразу же сказать: "Нет". Суб'ективизм, сформулированный им самим в его определении: "История есть политика, опрокинутая в прошлое", - сказался и в его работах по истории социалистической революции в России.

По вопросам пролетарской социалистической революции в России М. Н. Покровским написано много статей, которые изданы им в двух сборниках: "Империалистская война" и "Октябрьская революция". Кроме того имеется ряд статей, не включенных в эти сборники; в "Очерке по истории революционного движения в России" он также освещает эти вопросы.

Но к вопросу пролетарской революции Покровский подходил не как к единому, закономерному во всей громадной разносторонности и противоречивости процессу, а как к отдельному абстрактному понятию, вытекавшему из его суб'ективистской формулы.

1

Историю Великой социалистической революции в России нельзя изучать без ясного понимания той системы общественных отношений, которые имеют место в эпоху загнивающего капитализма вообще и их особенностей в России.

Покровскому было чуждо ленинско-сталинское понимание империализма: Покровский не понимал того нового, что внес Ленин в марксизм и что впоследствии развил товарищ Сталин. Закон неравномерного, скачкообразного развития капитализма, характерный для эпохи империализма, открытый В. И. Лениным, и вытекающая из него теория возможности победы социализма в одной, отдельно взятой капиталистической стране Покровским в его работах об империализме и об истории Великой пролетарской революции игнорировались. А в этом основное для правильного анализа истории социалистической революции.

В работах Покровского об империализме мы не видим анализа тех империалистических сдвигов в России, которые имели место с самого начала. XX века. Кроме отрывочных сведений об отдельных сторонах экономического процесса у М. Н. Покровского мы не найдем ни ленинской и сталинской характеристики империализма в целом, ни их указаний об его особенностях России. Причем надо сказать, что М. Н. Покровский, будучи в эмиграции в Париже, был не просто одним из читателей ленинской гениальной работы "Империализм, как высшая стадия развития капитализма". М. Н. Покровский был связан с издательством в России, которое должно было выпустить "Империализм" В. И. Ленина, и эта работа Ленина еще в рукописи прошла через руки Покровского, который читал ее пред-

¹ В. И. Ленин. Соч. Т. VII, стр. 83.

варительно с точки зрения опубликования в легальных условиях (см. статью Покровского "Как рождался империализм" в сборнике "Октябрьская революция").

Рукопись Ленина была снабжена примечаниями, где была дана открытая критика позиции центриста К. Каутского. Против этой критики возражали издатели. М. Н. Покровский дал согласие как редактор на из'ятие этих примечаний из печати. В. И. Ленин был этим очень недоволен.

Из этого факта мы можем сделать вывод, что М. Н. Покровский не просто не знал работы Ленина об империализме, а, хотя и считал себя большевиком, был не в состоянии понять, оценить всего значения работы В. И. Ленина об империализме и сделать для себя как историка все необходимые выводы.

В одной из своих работ, написанной в 1924 г., М. Н. Покровский заявлял: "России первой половины XIX века был знаком империализм в самом подлинном его виде"¹ .

В этом утверждении М. Н. Покровского сразу видно его абсолютно неверное представление об империализме, игнорирование ленинско-сталинского определения империализма как последней стадии капитализма. Только этим можно об'яснить его утверждение о существовании империализма в России в первой половине XIX века, т. е. тогда, когда Россия делала только-только первые шаги на пути капиталистического развития, разлагавшего феодально-крепостнические устои. Что в вопросах империализма М. Н. Покровский и позднее не разбирался, видно из его другого утверждения.

В 1925 году он писал, что концепции Ленина и Гильфердинга (по вопросам империализма) различны "в чрезвычайно существенных деталях"² . Буржуазная теория реформистского апологета капитализма Гильфердинга и научная теория пролетарского революционера Ленина расходятся, по мысли Покровского, видите ли, не в основном, а только "в чрезвычайно существенных деталях".

Такие высказывания Покровского были не случайностью. Это видно и из его предисловия к сборнику его статей "Империалистская война" (стр. 14 - 15), написанного в 1928 году. В этом предисловии Покровский писал следующее: "Война была гнило-капиталистической, грабительской, "нападательной" со стороны Антанты вообще и России в частности (что нисколько, разумеется, не устраняет такого факта, что при иной обстановке напала бы и Германия), ни в какой степени не была "обороной отечества" и "защитой свободы", не упраздняла, а укрепляла милитаризм - все это остается на своем месте, как бы ни понимали мы термин "империализм": по Гильфердингу или по Ленину". Здесь снова повторяется ненаучное и небольшевистское отношение М. Н. Покровского к теории империализма Ленина. М. Н. Покровский снова толкует о том, что теория Ленина об империализме расходится только в "существенных деталях", а не по существу с теорией Гильфердинга. Кстати, М. Н. Покровский допускает ошибку и исторического порядка, заявляя, что империалистская война была "нападательной" только "со стороны Антанты вообще и России в частности". Этим заявлением М. Н. Покровский смазывает документально установленный факт "нападения" Германии и Австро-Венгрии на Сербию и Францию, их провокационные действия против России и т. д.

Не имея правильного представления об империализме, о его сущности вообще и его специфических особенностях в России в частности, Покровский не мог правильно осветить вопрос и о Великой социалистической революции.

"Ленин называл империализм "умирающим капитализмом", - пишет товарищ Сталин. - Почему? Потому, что империализм доводит противоречия капитализма до последней черты, до крайних пределов, за которыми начинается революция"³ .

¹ "Дипломатия войны царской России в XIX веке", стр. 383. Москва. 1924.

² "Марксизм и особенности исторического развития в России", стр. 138 - 139. 1925.

³ И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 3.

Те три основных противоречия империализма, на которые указывает далее И. В. Сталин, не раскрыты ни в одной из работ М. Н. Покровского. Так, он не указывает ни на всесилие монополистских трестов и синдикатов, банков и финансовой олигархии в промышленных странах, ни степени их развития в России. М. Н. Покровский беспомощно путается в вопросе: почему Россия явилась одной из важнейших действующих сил в мировой бойне 1914 - 1918 годов? Это происходит потому, что М. Н. Покровский не уяснил себе второго противоречия империализма, на которое указывает товарищ Сталин. Он не понял, что бешеная борьба империалистов за рынки, за передел мира неизбежно ведет к империалистским войнам, к захватам чужих территорий. В свою очередь эти войны ведут "к взаимному ослаблению империалистов, к ослаблению позиции капитализма вообще, к приближению момента пролетарской революции, к практической необходимости этой революции"¹ .

М. Н. Покровский в своих работах по империалистской войне и социалистической революции в России нигде не останавливается на таком крупном событии, как национально-освободительное движение народов колоний России, особенно ярко развернувшееся в 1916 году в Средней Азии. Это об'ясняется тем, что М. Н. Покровский не уяснил себе всей важности указаний товарища Сталина относительно третьего противоречия империализма, противоречия между горстью господствующих наций и между сотнями миллионов колониальных и зависимых народов мира, того, что революционно - освободительная борьба колониально-угнетенных народов против империалистов укрепляет позиции социалистической революции и создает резервы революции.

Все указанные товарищем Сталиным противоречия империализма подводят нас к основному вопросу - к социалистической революции, к условиям обеспечения ее победы. На обязанности историка СССР М. Н. Покровского лежала задача - конкретно показать, как развертывались эти противоречия в России, какое значение они имели для победоносной социалистической революции в октябре 1917 года. М. Н. Покровский должен был раскрыть на основании фактического материала особое положение России в ряду империалистских государств. Но для Покровского вопрос о том, что Россия являлась узловым пунктом всех противоречий империализма, не стоял; он не понимал, что "царизм был средоточием наиболее отрицательных сторон империализма, возведенных в квадрат" (Сталин). Покровский не понимал, что "Россия был беременна революцией более, чем какая-либо другая страна, и только она была в состоянии ввиду этого разрешить эти противоречия революционным путем"² , на что указывает товарищ Сталин.

Покровский пытался подойти к анализу русского империализма с точки зрения его зависимости от Западной Европы, но оставался в плену своей старой схемы русского исторического процесса.

В статье "Пролог Октябрьской революции" (в сборнике "Октябрьская революция", стр. 75 - 76), написанной в 1921 году и вновь переизданной в 1929 году, М. Н. Покровский писал:

"Особенность русского развития заключалась в том, что здесь намеченные сейчас фазы развития капитализма (торговый капитализм, промышленный капитализм) чрезвычайно быстро следовали одна за другой. До 1861 года у нас торговый капитал царил. Самодержавие Николая I и крепостное право были его орудиями. Освобождение крестьян было первой уступкой промышленному капиталу, нуждавшемуся во внутреннем рынке и "резервной армии труда"... С 90-х годов прошлого века и у нас начинается борьба за монополию, правда, не мировую, как у Германии с Англией, а местную (сначала на Дальнем Востоке с Японией в 1903 - 1905 годах), - словом и для России наступила эра империализма".

¹ И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 3.

² Там же, стр. 4.

Таким образом, М. Н. Покровский в 1929 году стоял на своих старых позициях "торгового капитализма". Тогда же он считал, что в России эра империализма наступила с 90-х годов XIX века, но что русский империализм был совсем не такой, как в Германии или в Англии, а какой-то особенный, который вел борьбу только за "местную монополию", как выражается М. Н. Покровский.

Выдумав "местный империализм" для России, М. Н. Покровский об'яснял им русско-японскую войну 1903- 1905 годов, но процесса дальнейшего развития в России империализма в XX веке он нигде не показывает. Лишь в той же статье, "Пролог Октябрьской революции", он замечает, что фактическую власть в России "все больше и больше захватывал иностранный, финансовый, банковый капитал, милостями которого жило самодержавие. Участие России в войне 1914 г. диктовалось гораздо больше интересами этого чужого, англо-французского империализма, нежели очень еще слабо намечавшегося русского "национального". И тут опять судьбы России решались в международной плоскости"¹ .

Следовательно, М. Н. Покровский считал, что империализм в России был наносным, чуждым явлением, и в этом смысле повторял выводы своего ученика троцкиста Ванага, который в свою очередь подрабатывал свой "исторический материал" для обоснования меньшевистской концепции Троцкого, отрицавшей по существу самостоятельное развитие империализма в России, отрицавшей возможность победы социализма первоначально в одной стране.

М. Н. Покровский, не принимая ленинского определения русского империализма как "военно-феодального империализма", не мог правильно решить задачу о расстановке классовых сил накануне революции 1917 года.

М. Н. Покровскому были чужды и сталинские установки об империализме в России, где "всесилие капитала сливалось с деспотизмом царизма, агрессивность русского национализма - с палачеством царизма в отношении нерусских народов"² .

"Царская Россия была очагом всякого рода гнета - и капиталистического, и колониального, и военного, - взятого в его наиболее бесчеловечной и варварской форме"³ , - указывал товарищ Сталин. "Царская Россия была величайшим резервом западного империализма не только в том смысле, что она давала свободный доступ заграничному капиталу, державшему в руках такие решающие отрасли народного хозяйства России, как топливо и металлургию, но и в том смысле, что она могла поставить в пользу западных империалистов миллионы солдат"⁴ .

Из этой оценки русского "военно-феодального империализма" товарищ Сталин делал вывод, что революция против русского царизма сближалась и должна была перерасти в революцию против империализма, в революцию пролетарскую, в революцию социалистическую. Товарищ Сталин, называя царскую Россию "буржуазной Россией", считает, что капиталистическое развитие России шло самостоятельно по тому же пути империализма, как и в Западной Европе, но что западный империализм при помощи царизма сумел захватить в свои руки такие решающие отрасли русской промышленности, как топливо и металлургия, и тем самым в известной мере воздействовал и на политическую жизнь России.

Историк М. Н. Покровский, берясь за тему о социалистической революции в России, должен был раскрыть перед нами те новые сдвиги в общественных отношениях, которые возникли в России после революции 1905 года, изучить и показать условия борьбы и политической ситуации в период между двумя революциями и, в частности, рост империализма в экономике и политике России в 1917 году и накануне.

Ничего этого Покровский нам не дает. В статье "Пролог Октябрьской революции" он заявляет (на стр. 77): "У нас фазы развития капитализма

¹ М. Н. Покровский "Октябрьская революция", стр. 46.

² И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 4.

³ Там же.

⁴ Там же, стр. 5.

находили одна на другую, промышленный капитал был налицо, когда еще не увял торговый, а империализм захватил промышленный капитализм еще в период роста". Так беспомощно, путано он толкует о фазах капиталистического развития России, не раскрывая содержания основных моментов этого развития.

Забывая свои же заявления о том, что империалистская война захватила Россию в момент развитого империализма, отбрасывая указания Ленина и Сталина о характере империалистской войны, М. Н. Покровский как ни в чем не бывало об'являет, что война возникла из борьбы торгового капитала из-за хлебных цен. Он пишет:

"Как только стало ясно, что война затягивается, что проиграна не только "хлебная кампания" 1914 г., но придется пожертвовать и 1915 г., торговый капитал, в сущности, начавший войну (Дарданеллы нужны были в первую голову ему - он наживал на хлебном вывозе и желал иметь в кармане "ключи от собственного дома"), стал скучать. Наоборот, капитал промышленный, сначала весьма неохотно втягивавшийся в авантюру, ему, собственно, не очень нужную, по мере роста военных заказов, получал все больший и больший аппетит к войне. Наверху, где интересы торгового капитала были виднее и понятнее - на торговом-то капитале ведь и выросло российское самодержавие, - где он имел сильных адвокатов в лице крупных помещиков, заинтересованных в хлебном вывозе, начали колебаться именно в то время, когда в среде фабрикантов и заводчиков всякие колебания прекратились"¹ .

М. Н. Покровский оказался в плену своей никуда негодной исторической схемы. Не взяв за основу при освещении Великой пролетарской революции руководящие работы Ленина и Сталина по этому вопросу, их указания о причинах и условиях победы Великой пролетарской революции, М. Н. Покровский только мог дать абсолютно никуда негодную, антиленинскую, антимарксистскую теорию Октябрьской революции.

2

Покровский в своих работах по Октябрьской социалистической революции не дает четкого анализа расстановки классовых сил в революции, в его работах читатель не найдет конкретного анализа условий и процесса перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую, показа роли великой партии большевиков в борьбе за это перерастание, за победу Великой пролетарской революции.

В статье "12 марта 1917 года" в "Правде" от 12 марта 1924 года Покровский писал:

"Диктатура пролетариата" "де-факто" была уже налицо 12 марта 1917 года. Ей 8 месяцев понадобилось, чтобы завоевать себе "де-юре", но зато это "де-юре" она сама себе создала, не обращаясь к кадетским учебникам".

В другом месте Покровский заявляет следующее: "Февральская революция была не только рабочей революцией, не только пролетарской революцией по социальному составу той массы, которая низвергла самодержавие и фактически встала у власти, но неизбежно была и социалистической революцией совершенно об'ективно"² .

Таким образом, эти высказывания Покровского о характере февральской буржуазно-демократической революции вкорне принципиально отличны от оценки ее Лениным и Сталиным.

Покровский неоднократно пытался понять оценку февральской, революции в освещении Ленина. Но это у него не получилось. Так, со свойственным ему эклектизмом, в статье "Буржуазная революция против буржуазии" Покровский писал: "Февральская революция не была социалистической. Это, конечно, совершенно правильно. Но из этого отнюдь не следует, что она не была эпизодом борьбы пролетариата с буржуазией, ибо не всякое столкновение этих двух

¹ М. Н. Покровский "Октябрьская революция", стр. 77 - 79.

² М. Н. Покровский "Очерк по истории революционного движения в России", стр. 191.

классов есть непременно социалистическая революция, таким является только последнее и решительное их столкновение... Нельзя сказать: в Феврале была только буржуазная революция, а в Октябре только социалистическая; это просто неверно, ибо Октябрь был завершением буржуазной революции (декрет о земле), а Февраль был зародышем Октября, поскольку речь шла о переходе власти к рабочему классу. И в этом смысле нельзя, конечно, сказать, что февральская победа рабочих "неизбежно была" социалистической революцией, но можно сказать, что она "неизбежно вела" к социалистической революции"¹ .

В этой статье, написанной в 1927 году, Покровский цитирует ленинское указание, данное им в "Двух тактиках", о переходе от буржуазной революции к социалистической. Но не владея диалектикой, не следуя указаниям Ленина относительно тщательного изучения соотношения классовых сил в каждый исторический период, Покровский так и не сумел до конца решить вопроса, чем же была в конце концов февральская революция.

М. Н. Покровский прежде всего не сумел найти водораздел между этой буржуазной революцией, свергнувшей власть царизма, и тем новым этапом революции, которым со времени приезда В. И. Ленина в Россию в апреле 1917 года начиналась подготовка социалистической революции.

Никакой диктатуры пролетариата "де-факто" 12 марта 1917 года, конечно, не было, так как с момента победы над царизмом в лице сорганизовавшихся советов установилась революционная диктатура пролетариата и крестьянства. И хотя со стороны советов происходит вследствие предательства меньшевиков и эсеров добровольная передача государственной власти буржуазному Временному правительству, но они наряду с последним продолжают существовать. Так создается двоевластие, новая, не виданная доселе в мировой истории структура власти, где имеющие в своих руках реальную силу пролетариат и крестьянство под влиянием мелкобуржуазных партий делят государственную власть с буржуазией.

После свержения самодержавия в 1917 году сразу развертывается процесс борьбы между революционным пролетариатом и буржуазией; к июлю 1917 года буржуазия добивается при помощи предательства мелкобуржуазных партий меньшевиков и эсеров перехода всей полноты власти в свои руки.

В своей борьбе против буржуазии партия большевиков с момента свержения самодержавия вела большую работу среди масс города и деревни, разоблачая классовую сущность политики буржуазного Временного правительства и соглашательства меньшевиков и эсеров, заставляя массы на собственном опыте убеждаться в правильности политики партии большевиков. Вырывая из-под влияния эсеров и меньшевиков революционизирующиеся массы, большевики добиваются к осени 1917 года своего большинства в советах; последние становятся теми организационными центрами, опираясь на которые (вместе с другими массовыми организациями), партия пролетариата через вооруженное восстание свергает власть буржуазии и устанавливает диктатуру пролетариата.

В своих работах о пролетарской революции Покровский уделяет внимание характеристике Временного правительства как представительства русской буржуазии. Но он не дает исчерпывающей оценки ее слабости, ее никчемности при разрешении вопросов, поставленных в последующие месяцы после февральской революции, ее дряблости и зависимости от империалистов Антанты.

Особенно слабо Покровский освещает вопрос о полном бессилии класса помещиков, деморализованного крестьянскими восстаниями еще с 1905 года, абсолютно растерявшегося перед крестьянской политикой "мирных" захватов земель, лугов и лесов, начиная с марта 1917 года. У Покровского нигде нет даже упоминания о роли "Союза землевладельцев", кото-

¹ М. Н. Покровский "Октябрьская революция", стр. 110. 1929.

рый с большим опозданием, только весной и летом 1917 года, стал сколачиваться помещиками; последние втягивали в него и кулачество.

В ходе войны и в ходе революции банкротство соглашательских партий, меньшевиков и эсеров, со всеми перипетиями борьбы внутри самих партий, откол от меньшевиков Мартова, откол левых эсеров от правых и центра - все это осталось вне поля зрения М. Н. Покровского, и он не мог правильно решить вопроса о причине той быстроты перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую, которую мы видели в 1917 году.

Показа процесса перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую у М. Н. Покровского мы не найдем.

Его утверждение, что "февральская революция об'ективно была социалистической революцией", является грубым искажением действительности, так как это была буржуазная революция по своей сути и буржуазно-демократическая по своим движущим силам. М. Н. Покровский не только неправильно устанавливает этапы революционной борьбы в 1917 году, но и просто-напросто смешивает февральско-мартовские события 1917 года с последующими и все сваливает в одну кучу "социалистической революции". Отсюда и другое его неверное замечание о февральской революции как "эпизоде борьбы пролетариата с буржуазией", вкорне противоречащее характеристике событий 12 марта 1917 года, данной товарищем Сталиным как "величайшей народной революции", свергнувшей царизм и после этого начавшей перерастать "в революцию против империализма, в революцию пролетарскую"¹ .

Когда М. Н. Покровский заявляет, что "Февраль был зародышем Октября", что февральская революция "неизбежно вела" "к социалистической революции", то в этом положении нет четкого разграничения между буржуазной и социалистической революциями, нет раскрытия диалектического процесса перерастания, обусловленного прежде всего наличием такого фактора, как деятельность партии большевиков.

О роли партии в процессе перерастания у М. Н. Покровского мы ничего не найдем, кроме простой констатации немногочисленных фактов работы партии после февраля 1917 года.

М. Н. Покровский умалчивает о той жесточайшей борьбе внутри партии, которую пришлось вести Ленину и Сталину с правыми оппортунистами Каменевым, Рыковым и др. и с левыми загибщиками типа Богдатьева. Последний требовал еще в апреле 1917 года немедленного свержения путем вооруженного восстания власти Временного правительства. Если давать политическую оценку эклектическим заявлениям М. Н. Покровского о процессе перерастания буржуазной революции в социалистическую, то они ближе всего подходят к позиции Богдатьева. Это об'ясняется, вероятно, тем, что М. Н. Покровский был связан в свое время с "впередовцами", с их "левыми" ультиматизмом и отзовизмом и с "левыми коммунистами" в начале 1918 года.

Поэтому-то М. Н. Покровский прошел мимо той страстной борьбы Ленина и Сталина за развертывание партийно-массовой пропагандистской работы партии среди широчайших масс пролетариата и крестьянства, которая обеспечила победу социалистической революции.

Но что в "левизне" М. Н. Покровского, как и во всякой "левизне" вообще, скрывался чистейшей воды меньшевизм, видно из другого его чрезвычайно знаменательного утверждения о том, что "мы к социализму пришли не в согласии с учением марксизма о законах развития и гибели капитализма, а "прорвались" сквозь всякие законы"² .

Это антиленинское, антимарксистское об'яснение пролетарской революции Покровский обосновывает следующими соображениями: "...при чисто экономических об'яснениях, при апелляции исключительно к законам экономики, игнорируя все остальное,

¹ И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 5.

² М. Н. Покровский "Ленинизм и русская история". Статья в сборнике "Историческая наука и борьба классов". Вып. 2-й, стр. 269. Соцэкгиз. 1933.

нельзя было предсказать то, что действительно случилось, что мы... прорвемся к социализму сквозь всякие законы, наперекор узко экономическим законам".

По существу, это была позиция меньшевистская, по-троцкистски приукрашенная "левой" фразой. Это высказывание Покровского говорит о том, что пролетарская революция в России совершилась вопреки всем законам об'ективной действительности. Покровский повторял здесь положение меньшевиков и троцкистов о том, что у пролетарской революции не было экономической почвы.

"Прорваться к социализму вопреки всяким законам" - это значило отвергать теорию пролетарской революции Маркса и Ленина. Покровский этим заявлением отвергает и ленинскую теорию империализма, и открытый Лениным закон неравномерности капиталистического развития в эпоху империализма, и указания Ленина о возможности прорыва империалистической цепи и построения социализма в одной, отдельно взятой стране.

Утверждение Покровского о том, что "революция прорвалась сквозь всякие законы", не было просто сорвавшейся обмолвкой. Это вытекало из всего понимания Покровским проблемы социалистической революции.

Пролетарская революция в России была образцом применения на практике ленинской теории пролетарской революции.

Только меньшевики и троцкисты утверждали, что пролетарская революция "может начаться - если вообще она должна где-либо начаться по их теории - лишь в промышленно-развитых странах, что чем развитее в промышленном отношении эти страны, тем больше шансов на победу социализма, при чем возможность победы социализма в одной стране, да еще капиталистически мало развитой, исключается у них, как нечто совершенно невероятное. Ленин еще во время войны, опираясь на закон неравномерного развития империалистических государств, противопоставляет оппортунистам свою теорию пролетарской революции о победе социализма в одной стране, если даже эта страна является капиталистически менее развитой"¹ .

Отрицание ленинской теории пролетарской революции, которое совершенно определенно звучит в установках М. Н. Покровского, привело его к игнорированию всех указаний Ленина, направленных против социалпредателей от меньшевиков и троцкистов до штрейкбрехеров и предателей Октября Зиновьева и Каменева, всех тех, которые впоследствии соединились в одну подлейшую, контрреволюционную свору агентов фашизма, слуг империалистической контрреволюции. К этой же своре необходимо отнести и Бухарина, который изображал крайне отсталой экономику России в своей "Экономике переходного периода" для того, чтобы обосновать свое отрицание социалистического характера пролетарской революции.

Ленин, зная и технико-экономическую отсталость России, и пережитки крепостнических отношений в нашей стране, и наличие многомиллионного мелкого крестьянства, и т. д., тем не менее прекрасно учитывал, что при всей своей отсталости Россия была страной капиталистической и имела крупную промышленность.

Ленин учитывал то, что в России имелся многочисленный, политически закаленный и сплоченный в боях, под руководством партии большевиков, пролетариат, имевший союзника в лице революционного крестьянства. Этого не понимал Покровский.

В эпоху империализма к вопросу предпосылок пролетарской революции нельзя подходить с точки зрения экономического состояния отдельной страны: в эту эпоху вопрос предпосылок пролетарской революции определяется с точки зрения состояния всего мирового хозяйства, в системе которого отдельные национальные хозяйства являются не самодовлеющими единицами, а только отдельными звеньями единой хозяйственной цепи.

Покровский, пренебрегая этим ленинско-сталинским положением к вопросу об освещении предпосылок Великой пролетарской революции, подо-

¹ И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 83.

шел с точки зрения экономического состояния России, оторвав ее от всей системы мирового хозяйства, взяв Россию как самостоятельную, самодовлеющую хозяйственную единицу.

Ленин и Сталин к вопросу о наличии об'ективных условий пролетарской революции для России подходили с точки зрения наличия таковых во всей системе мирового хозяйства как единого целого. То, что Россия, будучи в составе этой системы, являлась недостаточно развитой в промышленном отношении, не могло служить непреодолимым препятствием для социалистической революции, "так как система в целом уже созрела к революции", - говорит товарищ Сталин.

Покровский, не уяснив себе ленинско-сталинской теории пролетарской революции, не мог показать Октябрьскую пролетарскую революцию как мировую пролетарскую революцию, как одно из звеньев общего фронта революционного движения всех стран, противостоящего единому мировому фронту империализма. Покровский рассматривает Великую пролетарскую революцию как результат исключительно внутреннего развития России. Поэтому и к нему относятся слова товарища Сталина о том, что эта точка зрения уже не достаточна. "Теперь надо рассматривать пролетарскую революцию, прежде всего, как результат развития противоречий в мировой системе империализма, как результат разрыва цепи мирового империалистического фронта в той или иной стране"¹ .

Пролетарская революция происходила в период отчаянной борьбы империалистских групп. Она началась в ходе империалистской войны, когда "измученные войной и жаждавшие мира трудящиеся массы самой логикой вещей были подведены к пролетарской революции, как единственному выходу из войны. Это обстоятельство имело серьезнейшее значение для Октябрьской революции, ибо оно дало ей в руки мощное орудие мира, облегчило ей возможность соединения советского переворота с окончанием ненавистной войны и создало ей, ввиду этого, массовое сочувствие как на Западе, среди рабочих, так и на Востоке, среди угнетенных народов... наличие мощного рабочего движения в Европе и факт назревания революционного кризиса на Западе и Востоке, созданного продолжительной империалистической войной. Это обстоятельство имело для революции в России неоценимое значение, ибо оно обеспечило ей верных союзников вне России в ее борьбе с мировым импереализмом"² . Таковы условия, обеспечившие победу Великой пролетарской революции.

Покровский же в понимании причинности, в об'яснении хода и развития пролетарской социалистической революции в России остался на позициях, далеких от марксистских, ленинских, сталинских. Покровский неверно, неполно, извращенно об'яснял в своих работах империализм и империалистскую войну.

Покровский неверно, не по-ленински об'яснял историю февральской революции, не дал правильного, научного об'яснения процесса перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую; по-меньшевистски, по-троцкистски он извращал историю пролетарской социалистической революции.

Вредность исторических работ М. Н. Покровского и по Великой пролетарской революции очевидна. Задача историков заключается в том, чтобы разоблачать эти вредные, антимарксистские установки Покровского. Мы должны изучать и популяризировать богатейшее наследство по вопросу об империализме, по истории февральской, второй буржуазно-демократической революции, и по Великой социалистической революции, которое нам оставил Ленин. Мы должны изучать и популяризировать работы товарища Сталина, который с необычайной глубиной и ясностью освещает нам все эти вопросы. Мы должны нести в массы правдивое и красочное описание героической борьбы масс за победу пролетарской революции.

¹ И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 17 - 18.

² Там же, стр. 75 - 76.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: