1

Антисемитизм был одной из характерных черт деникинской национальной политики. Антисемитизм наравне с монархизмом был официальным мировоззрением добровольческой армии и ее вождей.

Стремление Деникина к реставрации царских порядков сказалось не только в полном отрицании самостоятельного существования национальностей бывшей царской России, но и в восстановлении дореволюционных законов по отношению к евреям. Правда, Деникин еще не успел восстановить черту оседлости и ввести процентную норму, но фактически притеснения и гонения на евреев были при Деникине даже еще больше чем при Николае II.

Официальные представители деникинского правительства, в частности руководитель национальной политики, известный черносотенец и монархист Шульгин, обвинял евреев в том, что они "перевернули вверх дном русское государство", и требовал в своей газете "Киевлянин", чтобы евреи были убраны "с тех мест, которые они могут" использовать во вред возрождающемуся русскому государству. Не должно быть евреев-офицеров, - чиновников, - судей. Надо стараться, чтобы не было евреев городских и земских гласных, а также служащих городу и земству. В особенности важно вырвать из рук евреев печать. Тот, кто отказывается покупать еврейскую газету, делает хорошее русское дело"¹

Но еще и до требования Шульгина правительство дало секретные директивы об устранении евреев от участия в воссоздании "единой и неделимой". В июле 1919 года по армиям был разослан приказ, запрещающий принимать офицеров-евреев в армию, в управления и учреждения вооруженных сил юга России ² .

Наряду с запрещением евреям-офицерам служить в армии дается директива - не оказывать ни им, ни солдатам-евреям медицинской помощи. Так, главный врач одного из таганрогских госпиталей предписывал своим подчиненным не принимать в госпиталь евреев-офицеров и солдат под предлогом отсутствия мест. Поводом для такого распоряжения послужило замечание главного командования о недопустимости того, "чтобы госпитали были наводнены евреями ввиду их вредного влияния на солдат и раненых". Как "большевистские агитаторы и лица, препятствующие освобождению России от иностранного ига", евреи-солдаты истребляются десятками по приговорам военно-полевых судов и без них ³ .

Как всякое правительство, опирающееся лишь на силу штыков, деникинское правительство также нуждалось в отведении от себя гнева народного, в отвлечении народного недовольства и возмущения своей политикой в благоприятную для себя сторону. Правительство Николая Романова направляло народный гнев на евреев, доказывая темным массам, что все их беды от евреев. Этот же метод переняла и южная контрреволюция, возобновившая травлю против евреев, "пользуясь голодом, усталостью, а также неразвитостью масс и остатками вражды к евреям, которая была привита народу самодержавием" ⁴ .

Как царское правительство ловко жонглировало словами "еврей" и "революционер", так и деникинские государственные мужи делали синонимы из слов "еврей" и "большевик".

¹ "Киевлянин", N 41.

² ЦАОР N 1486, дело N 2, лист 107.

³ См. Марголин "Украина и политика Антанты". Стр. 305 - 306. Берлин.

⁴ "Воззвание СНК", на писанное при участии Ленина. "Известия" N 156, 28/IX 1918 г.

Захват Украины Деникиным принес еврейскому населению ряд грабежей, насилий и убийств. Только за один 1919 год деникинцами было произведено 226 погромов. Наиболее пострадали Киевская и Подольская губернии: 92 и 44 погрома. В Киевской губернии погромы охватили 50 пунктов, населенных евреями (в это число не входят погромы, учиненные различными петлюровскими бандами).¹

Ряд еврейских "местечек Киевской и Подольской губ. был буквально сметен с лица земли. Еврейское население обвинялось в сочувствии большевикам и громилось с исключительной жестокостью.

Наиболее ярким примером того, как деникинцы отвлекали несознательные массы от политических вопросов, является погром в Киеве в октябре 1919 г., после вторичного оставления города советскими войсками, который длился пять дней и сопровождался массовыми убийствами, грабежами и насилиями. Погибло за эти дни до 600 человек.

Официальной причиной погрома явилась распространявшаяся черносотенцами версия о том, что евреи якобы стреляли из окон по уходившим добровольцам. Идея погрома поддерживалась и поощрялась всей черносотенной официальной и неофициальной прессой. Так, газета "Вечерние огни" (N 39, 40, 42) печатала на своих страницах списки еврейских домов, из которых якобы обстреливались добровольцы. Газета "Киевлянин" также обосновывала и оправдывала эти погромы. Шульгин в своих передовых уверял, что "ничто так не раздражает сейчас русское население, как упрямое, нелепое, бессмысленное отрицание фактов. Проповедовать сейчас, что никакой стрельбы не было, - это все равно, что подливать масло в огонь. Это просто бесит людей"² . Шульгин считая, что избиения и ограбления беззащитных терроризированных евреев - лучшее (наказание за участие еврейских трудящихся в пролетарской революции, в строительстве советского государства, "Пытку страхом", которую переживали киевские евреи в кровавые дни 15 - 20 октября, он считал "мерой, которая поможет им понять свои преступления перед русской государственностью" и раскаяться в них.

Гражданские и военные власти Киева не только не принимали мер к прекращению погрома, но неофициально его санкционировали и даже являлись организаторами его. Солдатам дано было негласное разрешение двухдневной "полной свободы" для грабежа и насилий над еврейским населением. ³ Официальный же приказ генерала Бредова - начальника киевского гарнизона - о прекращении погромов был опубликован после того, как были ограблены, искалечены и убиты сотни людей. Одновременно с приказом было опубликовано официальное извещение отдела пропаганды деникинского правительства о стрельбе еврейского населения по уходившим из Киева добровольцам.

Это "извещение", расклеенное на улицах Киева и разосланное по ряду других городов Украины, уверяло, что "занятию Богунским красным полком Киева содействовало местное население, открывшее беспорядочную стрельбу по отходившим добровольцам. Особенно активное участие при вступлении большевиков принимали выпущенные последними из тюрьмы свыше 1000 коммунистов, также боевые организации еврейских партий, стрелявшие из пулеметов, винтовок и бросавшие ручные гранаты, обливавшие добровольцев кипятком... Благодаря массовому участию евреев в наступлении большевиков... среди христианского населения царит с трудом сдерживаемое властями негодование" ⁴ .

Здесь деникинские администраторы шагнули дальше царского правительства, все же не решавшегося в официальных гласных документах призывать к еврейскому погрому.

Распространением рассказов о том, что евреи являются главными виновниками гражданской войны, занимались не только киевские газеты и киевские власти.

¹ ЦАОР, фонд 4016, дело N 1, лист 36/37.

² "Киевлянин" N 38, 9/Х 1919 г.

³ См. "Бюллетень" N 2, 8/11 1920 т., изд. Комиссией по обследованию зверств добровольческой армии на Украине, ЦАОР, фонд 4016, дело N 2, лист 9.

⁴ ЦАОР, фонд 4016, дело N" 1, лист 4 - 6.

Не менее усердно работал в этом направлении штаб самого (главнокомандующего ВСЮР (вооруженных сил юга России) - Деникина. В официальных сводках штаба так же, как и в сводках отдела пропаганды, этому уделено немало внимания и места. Для поощрения своего отечественного антисемитизма приводились сведения о якобы чрезвычайном росте антисемитизма за рубежом. С этой же целью печатались такие "достоверные" сведения, как то, что в Киеве (при бывшей там советской власти) "обязанности палачей исполняли евреи... и молодая еврейка, одетая по-мужски"¹ .

Отдел пропаганды "особого совещания" в конце октября 1919 т. сочинил довольно большой обзор "преступлений" евреев перед русскими людьми. Основным стержнем являлось утверждение, что еврейское население, "сознавая свою великую ответственность перед Россией за усердное насаждение анархо-большевизма", боится восстановления прежней России, так как "возрожденная, она должна будет разобраться в своих врагах и друзьях". Обвиняя евреев "в изменническом отношении" к добровольческой армии, авторы сводки дают полную свободу своей фантазии и начинают перечислять зло, причиненное евреями: в Славянском районе евреи ведут подпольную агитацию и распространяют провокационные сведения о неминуемой победе большевиков; тем же занимаются евреи и Богодуховского района, а при приближении красных войск к Сумам евреи не бежали вместе со всем населением из города, а "подготовлялись к подобающей встрече" и т. п.² .

Такое "подогревание" патриотических чувств "христолюбивого" деникинского воинства, безусловно, давало свои результаты. Большевизм пытались искоренить не только сражениями на фронтах, но и убийствами сотен и тысяч еврейского населения в тылу.

Рис. ЯНОША. Шульгин - вдохновитель национальной политики Деникина.

Погромная агитация неофициальных и официальных органов печати находила тем более благодарную почву, что зачастую погромы являлись не столько актом политической мести, сколько верным и обильным пополнением бюджета господ офицеров и воинских отрядов.

Часто золотопогонники не только грабили напуганных жителей местечек и городов, но умудрялись извлечь из погромов хорошо оплачиваемую статью дохода. Известны случаи, когда офицеры за приличную плату гарантировали отдельным представителям еврейской буржуазии неприкосновенность и сохранность жилищ.

Так, в местечке Золотоноша за 15 - 20 тысяч рублей в ночь, выплачиваемых офицерам комендантской роты, удалось спасти от грабежа дома состоятельных евреев и торговые помещения. То же самое было и в ряде других городов и местечек.

Насколько выгодной статьей дохода были погромы, можно судить по тому, что у некоторых, особо "энергичных" громил было по нескольку меховых шуб, много золота и других ценных вещей. Один из грабителей, прапорщик Инжуаров, специализировался только на погроме врачей, награбив на 400 тысяч зубоврачебных инструментов, и т. д.

¹ ЦАОР, фонд 1558, N 25, лист 34 - 35.

² ЦАОР, фонд 1558, дело N 37, лист 4.

Штиф в своей работе о еврейских погромах приводит ряд примеров, свидетельствующих о чрезвычайно разнообразных вкусах грабителей с офицерскими погонами на плечах. Так, конотопский комендант потребовал поднесения ему 200 комплектов белья, городищенский - мяса и цыплят на 10 тысяч рублей. Комендант местечка Михайловка потребовал от еврейского населения 250 тысяч рублей, золотые часы, 2 заграничных чемодана, 2 пары женских туфель, 2 пары чулок, перцу, свечей, табаку, спичек и... распишу в том, что еврейское население осталось довольно добровольческой армией, так как она охраняла его от грабежа. ¹

Жажда легкой наживы, удовлетворение самых низких инстинктов, издевательство и глумление над всем, что не было "истиннорусским", охватили ряды добровольческой армии.

Даже дружественное Деникину английское радио, перехваченное советской радиостанцией, вынуждено было дать следующую мрачную характеристику деникинского режима: "Из южной России сообщают, что деникинские войска грабят еврейские деревни, убивая мужчин, женщин и детей. Эти погромы... официально санкционируются. По слухам, Деникин возобновил царский режим относительно подавления... евреев, и его офицеры открыто поощряют солдат на эти погромы. Несколько тысяч евреев было убито в течение сентября, и украинские начальники говорят, что в следующем месяце они удвоят это число. В настоящее время банды продолжают свои операции безнаказанно" ² .

Одним из наиболее мрачных, наиболее кровавых памятников, оставленных разгулявшейся погромной стихией деникинских банд, безусловно, является фастовский погром в сентябре 1919 г. По своему размаху и той исключительной жестокости, с какой он проходил, погром этот был "небывалым в истории еврейских погромов". Организатором и исполнителем этого кровавого деяния была 2-я терская пластунская бригада.

В делах комиссии по обследованию зверств добровольческой армии есть жуткое свидетельское описание этого погрома: "С первого момента их (добровольцев. - М. К.) появления начался повальный грабеж местечка, продолжавшийся почти 2 недели. Причем каждый дом... удостаивался ежедневно посещения 8 - 10 партий... Не припускали ни одной квартиры, как бы она ни была жалка с виду. Самый нищенский подвал... и тот удостаивался их благосклонного внимания... По улице валялись неубранные трупы, которые никто не отваживался не то, чтобы хоронить, но даже заносить в квартиры, чтобы их собаки и свиньи, по крайней мере, не грызли. Люди прятались в погребах и хлевах, сидя по 4 - 5 дней без пищи и без воды" ³ .

За время погрома в Фастове было убито до 2000 человек. Во всем местечке остались неразгромленными только два еврейских семейства. Бригада закончила погром поджогом свыше двухсот домов.

Кроме Фастова были до тла разграблены три земледельческие еврейские "колонии: Колдубицкая, Червонянская и Трилессы, находившиеся под Фастовым. Газета "Русь" сообщала, что "все население их частью разбежалось, частью уничтожено" ⁴ .

Эта же черносотенная газета, выходившая с аншлагом "К национальному единению, граждане", вынуждена была признать, что "поводов к погрому не было никаких".

Наибольшей жестокости погромы достигли в тот момент, когда положение деникинской армии на фронте резко ухудшилось. Панически бегущая армия грабила все, что только было возможно, сопровождая грабежи убийствами и насилиями. Особенно характерен погром местечка Кривое озеро, Подольской губернии. При занятии местечка 24 декабря 1919 г. командир волочанского отряда из дивизии Шкуро потребовал от населения уплаты своего рода дани ввиде 350 тысяч рублей, 25 пудов мяса, 25 пудов хлеба и 20 пар сапог.

¹ См. сборник Алексеева "Деникин-Юденич-Врангель", стр. 157.

² ЦАОР, фонд 1235, N 63, дело 419/1, лист 149.

³ ЦАОР, фонд 4016, дело N2, лист 100.

⁴ Газета "Русь" N 32, 2/Х 1919 г.

Требование это об'яснялось тем, что "еврейское население не оказывает поддержки добровольческой армии ни людьми, ни денежными средствами". После того как была получена дань, начались дополнительный грабеж и резня. "Доблестное войско" стремилось награбить как можно больше. Если в первые дни выбирались более или менее богатые квартиры, то после 10 дней "христолюбивое" воинство грабило всех подряд. При этом было убито до 1000 человек.¹

В местечке не оставалось ни одного нетронутого дома. Все, что можно было взять, было забрано, остальное ломалось и разрушалось тут же на месте.

2

Весь этот безудержный грабеж не только проходил безнаказанно, но целиком поощрялся средним и высшим командованием. Ограбление еврея не было предосудительным поступком, а, наоборот, показателем особого геройства и доблести. Командный состав неоднократно давал прямые директивы к совершению подобных "геройств". Например командир Семеновского полка, стоявшего в При луках, при виде солдата в рваных сапогах сказал ему: "Что же, не можешь зайти к какому-нибудь жиду и снять с него сапоги". Аналогичную директиву дал полковник 2-го батальона 2-й терской пластунской бригады одному из офицеров, просившему материал на обмундирование: "Тащи у жида, за это не наказывают" ² .

Но наибольшего цинизма в организации погромов достиг начальник мобилизационного отдела штаба войск Новороссийской области генерал Дроздовский.

По его мнению, пространно изложенному в специальной записке, призывать евреев в армию не следует, так как они всегда являются элементом, разлагающим армию и помогающим врагам добровольцев.

Рис. ЯНОША. Деникинский офицер с "военными трофеями".

Взамен этого бравый генерал предлагал налагать на евреев контрибуцию "не только деньгами, но и вещами, которые имеются у них на складах в громадном количестве даже в самых малых городах и сохраняются в секретных цементированных помещениях". Вещи эти, по мнению генерала, легко получить "при энергичном требовании и самых тщательных обысках" ³ .

Нетрудно себе представить, как преломлялись такого рода директивы в головах командиров отдельных воинских частей, к чему приводили "энергичные требования" и "тщательные поиски" обмундирования.

Разложение добрармии стало принимать угрожающие размеры. Высшее командование ВСЮР, пытавшееся ввести какую-либо "законность", было уже не в силах справиться с разгулявшейся стихией. В этом вынужден признаться и сам Деникин в своих "Очерках".

"Мы писали суровые законы, - пишет он, - в которых смертная казнь была обычным наказанием... Мы - и я, и военноначальники - отдавали приказы о борьбе с насилиями, грабежами, обиранием пленных и т. д.

¹ ЦАОР, фонд 4016, дело N 1, лист 39.

² См. сборник Алексеева "Деникин-Юденич-Врангель", стр. 165.

³ ЦАОР, фонд 1487, опись 2, дело N93, лист 9.

Рис. КУКРЫНИКСОВ. Деникин.

Но эти законы и приказы встречали иной раз упорное сопротивление среды... Надо было рубить с голов, а мы били по хвостам." ¹

Но незадачливый диктатор контрреволюционной добровольческой армии в своих исторических изысканиях обходит молчанием вопрос о том, как вело себя само командование и как оно боролось с погромами и убийствами. Можно совершенно свободно и смело сказать, что "битье хвостов", якобы критиковавшееся главным командованием ВСЮР, было повторением действий самого командования, издававшего "суровые законы".

Поведение киевских властей - и военных и гражданских - подтверждает это положение с необычайной наглядностью.

С первых же дней после занятия Киева генералу Бредову пришлось в официальном приказе констатировать и ведение в городе погромной агитации " ряд "насилий, чинимых над мирным еврейским населением" ² . В течение всего сентября власти сообщали о наиболее вопиющих грабежах и насилиях над евреями, причем сообщалось лишь о тех фактах, которые невозможно было уже скрывать. Все эти извещения и приказы трафаретно заканчивались угрозами "привлекать к ответственности по всей строгости законов". Но угрозы оставались на бумаге: ни один из погромщиков не был наказан. Рост погромов начал принимать такие серьезные размеры, что приехавший в. Киев в качестве главноначальствующего области бывший председатель "особого совещания" генерал Драгомиров в своем программном выступлении вынужден был уделить этому вопросу особое внимание. Но наряду с обещаниями репрессивных мер по отношению к погромщикам генерал потребовал от евреев, чтобы они "ясно и определенно" отмежевались от большевиков и полубольшевиков" ³ .

Вскоре генералу Драгомирову представился случай продемонстрировать перед всем Киевом свой способ борьбы с погромом.

В конце сентября в одном из предместий Киева - Слободке - был произведен очередной погром: разграблен ряд еврейских квартир и убито несколько человек.

По приказанию Драгомирова, семь погромщиков - фельдфебель и младшие унтерофицеры лейб-гвардейского егерского полка - были преданы военно-полевому суду, который и приговорил их к каторжным работам. Драгомиров усилил наказание до расстрела. "Это обстоятельство вызвало невероятное возбуждение всех русских людей", - писал он Деникину 29/IX 1919 г. "Посыпались десятки ходатайств о помиловании. Даже митрополит Антоний лично приехал за них просить" ⁴ . Гибкий судебный аппарат срочно нашел "новые свидетельские показания", не фигурировавшие на суде и якобы по- иному освещавшие деятельность погромщиков. И генерал Драгомиров, пытавшийся перед лицом населения разыграть роль грозного и беспристрастного судьи, отменил расстрел и передал дело на рассмотрение уже не военно-полевого, а обычного суда.

¹ "Очерки русской омуты". Т. IV, стр. 95.

² Газета "Русь" N 11, 5/IX 1919 г.

³ Газета "Русь" N 40, 11/X 1919 г.

⁴ Деникин "Очерки русской смуты". Т. V, стр. 149.

Жертвы деникинских погромщиков на еврейском кладбище в Копаткевичи.

И это не единственный случай, когда погромщики оставались совершенно безнаказанными.

В июле 1919 г. в Таганрог приехала делегация еврейских общин Екатеринослава, Харькова, Ростова, состоявшая из представителей "крупной буржуазии, пред'явившая Деникину "меморандум" о еврейских погромах и издевательствах. Вместо "мира и правопорядка", которые буржуазная часть еврейского населения надеялась получить от классово-родственной ей добровольческой армии, "меморандум" вынужден был констатировать, что "во всех местах, куда только приходит добровольческая армия, произошло и сейчас происходит систематическое, более или менее окончательное уничтожение еврейского населения". Делегация просила Деникина "властным словом" остановить погром. И Деникин не нашел ничего более успокоительного, как подчеркнуть делегации, что он "не имеет никаких оснований относиться с симпатией к еврейскому народу". Но из "побуждений христианской морали и государственной целесообразности" он обещал принять меры к предотвращению насилий и погромов.

*

Та слепая ненависть ко всему, что не вкладывалось в рамки "единой и неделимой", то истребление всего, что не желало и не могло об'единиться под трехцветным знаменем "православия, самодержавия и народности", тот террор, которым сопровождалось каждое продвижение добровольческой армии, привели к полному крушению реставраторских идей добровольческой армии. Не помогло добровольцам и много раз испытанное царизмом средство разжигания национальной вражды между народностями России и переключение классовой борьбы на борьбу национальную.

"Когда проклятая царская монархия, - писал В. И. Ленин, - доживала свое последнее время, она старалась натравить темных рабочих и крестьян на евреев." ¹ Так остатки помещиков и буржуазии, доживающие свои последние дни на юге России, пытались отвлечь от классовой борьбы недостаточно сознательных рабочих и крестьян и переключить их "святую злобу" на погромы и насилия над одной из наиболее угнетаемых царизмом национальностей.

Но ставка деникинщины на разжигание межнациональной розни была бита. Украинский пролетариат и крестьянство под руководством коммунистической партии выступили против реставраторских попыток помещиков и буржуазии и вместе с еврейскими трудящимися боролись против деникинских банд, за установление и укрепление диктатуры пролетариата.

¹ Ленин. Т. XXIV, стр. 203.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: