Доктор геолого-минералогических наук В.Н. ШОЛПО, Институт физики Земли им. Г.А. Гамбурцева РАН

Может быть, окончание века, завершающего тысячелетие, заставляет нас с особенной обостренностью подводить его итоги. Может быть, к этому прибавляется и то, что с этим совпала для нашей страны переломная эпоха - уходит Советский Союз, возрождается Россия, и нам хочется сохранить для будущего не только трагические уроки прошлого, но и все ценное, что было в нем. Но так или иначе, выход в свет почти одновременно нескольких книг, посвященных воспоминаниям о выдающихся ученых, оставивших значительный след не только в самой науке, но и в нравственном, духовном климате уходящих десятилетий, несомненно отвечает глубинным внутренним потребностям научного сообщества, а может быть, и более широких социальных слоев.

В конце 1999 г. были изданы сборники "Владимир Владимирович Белоусов" (ОИФЗ РАН, Книжный мир "Университет", 1999), "Классик петрологии XX века. 100-летие Д.С. Коржинского. Воспоминания" (Научный мир, 1999), "Среди геологов" академика Ю.Д. Пущаровского (ГЕОС, 1999). Стоит отметить, что годом раньше вышел сборник "Григорий Александрович Гамбурцев. Воспоминания, очерки, статьи" (ОИФЗ РАН, 1998), а перед этим - "Из воспоминаний геолога" академика В.Е. Хаина (ГЕОС, 1997).

Весь этот ряд книг довольно полно отражает события, происходившие в науках о Земле на протяжении уходящего столетия, дает яркие портреты людей, плодотворно работавших в этой области, передает атмосферу и дух противоречивой эпохи, многие события которой оцениваются разными авторами совсем неоднозначно. Это как раз и важно: читатель получает разностороннюю, как бы объемную характеристику обстановки, в которой шло развитие наук о Земле. Речь в этих книгах идет об одной из ветвей науки, притом науки академической, хотя и связанной теснейшим образом с прикладными практическими направлениями. И при этом проявляется общий исторический фон времени, пережитого страной на протяжении бурного и трагического века. Как в капле воды отражается весь мир, так в судьбах людей, столкновении и развитии научных идей отразились повороты и переломы истории XX в.

Жизнь и творческая судьба Владимира Владимировича Белоусова, члена- корреспондента АН СССР может быть особенно показательна в этом ряду воспоминаний. Прежде всего потому, что его творческий вклад, влияние на развитие идей в науках о Земле огромны, а научное наследие, как показывают годы, прошедшие со времени его кончины, действенно и актуально, и более того, по мнению многих исследователей, время развития и расцвета его идей еще впереди. Кроме того, он соединил в себе талант творчески работающего ученого, яркого преподавателя и незаурядного организатора науки в мировом масштабе. Весь жизненный путь Белоусова укладывается в пределы XX в. и даты его жизни (1907-1990) показывают, что все крупнейшие исторические события в нашей стране он пережил в сознательном возрасте.

Книга о Владимире Владимировиче, вышедшая через девять лет после его смерти, собранная его сотрудниками и учениками, в первой части содержит воспоминания о нем, которые относятся главным образом к послевоенному периоду его жизни. Он в это время уже сложившийся ученый с высоким авторитетом, руководитель научных коллективов, признанный лидер, плодотворно работающий над своей концепцией эволюции Земли. Из этой части книги видно, как постепенно Белоусов вырастает в крупного организатора науки международного масштаба, концентрировавшего усилия многих отечественных и зарубежных организаций и учреждений в работе над глобальными исследовательскими проектами.

Во второй части, где собраны автобиографические очерки самого Владимира Владимировича о его детстве и юности, зрелых годах, читатель как бы возвращается назад и получает возможность увидеть ту обстановку, в которой формировалась личность ученого. Соотнеся эти краткие, но выразительные тексты с тем, что пишут в воспоминаниях о Белоусове его ученики, сотрудники, коллеги (в том числе и зарубежные), читатель видит, как рано проявились главные черты характера этого выдающегося человека. Трезвая самооценка, целеустремленность и требовательность к себе, умение совмещать и ответственно выполнять несколько дел, разграничивая и разделяя время их исполнения, умение ценить время, свое и чужое, никогда не брать на себя обязанности, которые не можешь выполнять как следует, с полной отдачей - все это было присуще ему с ранних лет, воспитывалось им сознательно и поддерживалось благоприятной обстановкой семьи, скаутских отрядов, напряженной учебой и работой в предвоенные годы.

У каждого выдающегося ученого свой неповторимый путь в науку.

Порой встречаются умилительные апокрифические рассказы о том, как с раннего детства обнаруживается призвание выдающейся личности. Из воспоминаний Белоусова мы узнаем, как сложен, непрост был его выбор жизненного пути. Сначала, под влиянием матери, открывается мир музыки и музыкальной карьеры. Но еще юношей он понял, что у него нет тех способностей, которые необходимы истинному музыканту. И Белоусов оставляет этот путь, хотя сохранил любовь к музыке и испытывал потребность в ней всю жизнь. Проба сил в журналистике, очерки путешествий по разным краям и странам (два из которых публикуются в книге), попытка совместить деятельность журналиста с занятием геологией. Но если в студенческие годы это еще удавалось, то начав работать в съемочной партии, Владимир Владимирович оценил и понял, что совмещать полноценно эти направления нельзя и выбрал геологию. А было ему тогда немногим больше двадцати.

Сказалось, вероятно, влияние и пример учителей - академика В. И. Вернадского и профессора Ленинградского горного института М.М. Тетяева. "Если уж занимаетесь, батенька, наукой, то надо ей отдаться целиком", - говорил ему Вернадский. Но и этот период - "Как я был писателем" назвал Белоусов очерк о нем - оказался плодотворным и повлиял на всю его последующую деятельность. Научные работы и книги Белоусова отличаются ясным, выразительным литературным языком, а доклады и лекции всегда были яркими, образными - известно его особенно бережное отношение к слову, в том числе и очень аккуратное обращение с научными терминами.

Сделав свой выбор, Владимир Владимирович уже не сворачивал с этого пути, отдавал науке все силы и незаурядные способности, до конца своих дней оставался последовательным, строгим и принципиальным. В его отношении к делу эти качества проявились с особой выразительностью и силой. Об этом свидетельствуют все перипетии его научной судьбы.

Публикация в 1948 г. большой обобщающей монографии "Общая геотектоника" выводит Белоусова в лидеры этого направления наук о Земле. Но одновременно он подвергается огульной несправедливой критике, характерной для тех лет, за пренебрежение к принципам диалектического материализма и чрезмерное увлечение примерами из зарубежной геологии, цитирование западных авторов, якобы в ущерб отечественным. Это сказывается на его служебном положении - Белоусов не захотел оставаться в коллективе Московского геолого- разведочного института и на несколько лет оказывается в стороне от преподавательской деятельности, что не повлияло на его растущий авторитет ученого. Он продолжает работать в Геофизическом институте АН СССР, входит в состав коллегии Министерства геологии. В 1953 г. его избирают членом- корреспондентом АН СССР.

В 50-60-е годы В.В. Белоусов - признанный лидер, организатор крупных международных проектов, объединивших разных специалистов в науках о Земле многих стран. При этом он продолжает напряженно работать над развитием и углублением собственной концепции эволюции тектоносферы Земли.

В конце 60-х годов в результате исследований многих коллективов ученых по проекту "Верхняя мантия", одним из инициаторов которого был Владимир Владимирович, в науках о Земле возникла гипотеза, возродившая на новой основе идею дрейфа материков и получившая название "новая глобальная тектоника", или "тектоника литосферных плит". Белоусов не принял эту концепцию, посчитав ее слишком примитивным обобщением недостаточных фактов, к тому же относящихся, главным образом, к океанам, лишенную историзма и отвергающую весь вековой опыт изучения геологии континентов. В результате среди многих геологов он стал выглядеть консерватором и даже ретроградом, не желающим понять красоту новых идей и поддержать, как многие тогда говорили, "революцию в геологии".

Вот так по-разному, в зависимости от колебаний и поворотов официальных идеологических установок и общественного мнения, оценивалась научная деятельность В.В. Белоусова и его авторитет в разные периоды времени. Сам же он своего отношения к науке никогда не менял, поэтому не был ни консерватором, ни безудержным новатором (хотя ему и принадлежит разработка нескольких новых методик, введение в арсенал науки новых терминов и понятий, формулирование новых направлений исследований Земли). Он просто независимо от моды и конъюнктуры всегда подчинялся логике своих исследований, опираясь на научные эмпирические обобщения и следуя традициям классической, в первую очередь отечественной, геологии. И с большим уважением относился к опыту предшественников. В этом, и прежде всего в этом, проявлялись его последовательность и принципиальность.

Сложнее было следовать своим нравственным принципам в житейских ситуациях. Достигнув высокого положения в академической иерархии и будучи руководителем коллективов и организаций, занимавшихся международным сотрудничеством, Белоусов должен был соблюдать "правила игры", действовавшие в те советские времена, подчиняться зачастую нелепым установленным порядкам. Неизбежно приходилось идти на компромиссы в кадровых вопросах, особенно при формировании делегаций на международные научные форумы, при организации крупных научных проектов в нашей стране и за рубежом. Приходилось ходить по кабинетам высоких чинов, академических и партийных, с просьбами, которые не всегда адекватно понимались. Но все это Белоусов делал с максимальным сохранением достоинства и прежде всего во имя науки, ради успеха, не своего личного, а наук о Земле в нашей стране.

Предать свои убеждения, научные и нравственные, поддаться конъюнктуре из- за каких-то выгод Белоусов органически не мог. Будучи известным ученым с неоспоримым авторитетом, крупным организатором больших международных проектов он так и не был избран в действительные члены АН СССР, хотя уже был членом многих иностранных академий. Вначале такое несправедливое отношение диктовалось нежеланием усиливать позиции сильной незаурядной личности, которая и без того нарушала спокойную благодушную обстановку академических собраний. Показательно, что в конце 50-х - начале 60-х годов на нескольких выборах подряд не объявляли академических вакансий по специальностям, на которые В. В. Белоусов был неоспоримым претендентом. Позднее, когда определилось резкое противостояние ученого концепции тектоники плит, надуманным аргументом для неизбрания стало то, что "западные коллеги нас не поймут, если его кандидатуре будет оказана поддержка".

Не лишенный честолюбия и даже отчасти тщеславия, Владимир Владимирович подавал документы в академики три раза. Но если вначале он конкурировал с теми, кого считал равными себе по вкладу в науку, то впоследствии, когда на академических выборах стала откровенно преобладать борьба должностей в большей мере, чем научных авторитетов, Белоусов перестал в этом участвовать. Но мало кто знает, что еще в 1958 г. (тогда было образовано Сибирское отделение АН СССР) ему предлагали стать "сибирским" академиком с условием его переезда в новосибирский Академгородок. Трижды он беседовал по этому поводу с президентом АН СССР А.Н. Несмеяновым, предлагая разные варианты - сосредоточить работу и свою, и своих коллег на сибирской тематике, взять на себя руководство тамошними коллективами ученых. Но все считалось неподходящим, а кардинально изменить весь уклад жизни, когда уже перевалило за 50, оставить преподавание в МГУ, оборвать все установившиеся связи Белоусов не согласился. Хотя известны примеры, когда, приняв все условия и получив искомое звание, иные ученые пренебрегали договоренностями.

Белоусов отказывался от должностей и постов и в других, менее серьезных случаях, когда понимал, что не может в полную силу выполнять связанные с ними обязанности. Так, он по собственной просьбе вышел из редколлегии журнала "Советская геология", увидев, что не может уделять изданию достаточное время и как-то влиять на его тематику. А в последние два года он перестал читать курс лекций по общей геотектонике в МГУ, так как считал необходимым постоянно обновлять его, насыщать новыми данными, и каждая лекция требовала серьезной работы и подготовки, а на это уже не хватало времени и сил. И он оставил за собой только ведение факультативного еженедельного семинара по актуальным проблемам геотектоники, на который собирались не только студенты, но и преподаватели.

В последние годы жизни Белоусов считал для себя самым важным придать некую законченность, завершенность учению об эндогенных режимах (внутренних процессах в Земле). Сейчас, по прошествии нескольких лет, когда как бы с некоторого расстояния виден весь его путь в науке, отчетливо понимаешь, как последовательно и целеустремленно шел он от частных, казалось бы, вопросов - геохимии природных газов, условий проявления грязевого вулканизма - к обобщающей картине эволюции тектоносферы Земли. И всегда в основе его обобщений, предложений и размышлений лежал фактический материал и научные эмпирические обобщения.

В учении об эндогенных режимах, завершающем научное творчество Владимира Владимировича, следует четко различать, как это делал он сам, эмпирические закономерности связи процессов и явлений и гипотетические представления об управляющих ими механизмах и движущих силах. Колоссальная интуиция, основанная на большом многолетнем опыте, позволяла ему связывать воедино огромное количество разнородных данных, добытых разными методами наук о Земле. В гипотетических построениях Белоусова, начиная с самых ранних его публикаций и до самых последних, где была сформулирована концепция эндогенных режимов, действующими силами всегда были две "физические универсалии" - тепло и гравитация. В силу этого его научное наследие так гармонично и законченно.

В то же время учение об эндогенных режимах открыто для новых данных и готово к развитию и углублению. Владимир Владимирович Белоусов сам формулировал и ставил задачи, которые предстоит решать будущим исследователям Земли. И как показывают публикации последних лет, многие его идеи возвращаются в научный обиход, осмысливаются на новом уровне знаний. А сформулированные им первоочередные задачи наук о Земле, связанные с природой нижней коры и эволюцией вещественных преобразований в глубоких недрах, действительно стали одними из самых актуальных.

Ежегодный научный семинар памяти В.В. Белоусова, уже традиционный в Объединенном институте физики Земли им. О.Ю. Шмидта РАН, в 1999 г. был посвящен презентации книги, о которой идет речь. Собрались не только ученики и сотрудники выдающегося ученого, но и просто желавшие побольше узнать о жизни и личности человека, внесшего такой значительный вклад в развитие наук о Земле. Лейтмотивом почти всех выступлений было, конечно же, влияние, которое оказал Белоусов на их научную судьбу; отмечалось, что вся деятельность его - это нравственный пример преданности науке. Причем среди выступавших были не только его единомышленники, но и противники, признававшие силу его аналитической мысли и справедливость многого, сохраняющего свою актуальность в его научном наследии. Получился неформальный и доброжелательный, по-человечески заинтересованный разговор об ученом. И дело не только в том, чтобы воздать должное памяти выдающегося человека. Прежде всего это необходимо для нас самих и для будущего - знать и понимать, на кого и на что мы опираемся, что необходимо сохранить в нашем интеллектуальном и научном наследии.